Стрелой Амура впиться в Ваше сердце,
Пронзить его, блаженный яд любви
Пусть разольёться по груди. И верьте.
Тогда меня полюбите и Вы.

Хотя не знаю, я о Вас не знаю.
Быть может Ваше сердце отдано
Кому другому. Это ваше право.
Но вашей красотой убит я всёравно.

Он к нам пришёл, чтоб умереть за тех,
Которые всю жизнь покорны Богу.
Но ведь у всех нас есть какой-то грех,
И их мы искупили его кровью .

Его должны любить и уважать,
За то что Он за нас страдал и умер.
И мы должны прощенье даровать
Тому кто грешник, и кто не столь мудр.

Вы боитесь… Я – нет!!! Распните!!!
Что бы мной искупить все грехи.
Не хотите? А может боитесь?!
Вы признать, что ничтожны, слабы!

Я тебя раздеваю
Движеньями рук
И я чувствую жар
Твоих нежных губ.

Мы сольёмся с тобой
В этой тёмной ночи.
Ты услышать сможешь
Как моё сердце спешит.

У нас будет вся ночь,
Наша ночь для двоих.
Ты растаешь в руках
И объятьях моих.

Тихая ночь нас оставит двоих
На постели счастья и неизменной любви.
Я тебя обниму, и мы с тобой уплывём
В эту тёмную ночь, лишь только мы вдвоём.

Я прижму тебя, как родное дитя.
Эта ночь для двоих, где только ты и я.
Я люблю тебя, я не могу без тебя,
Ты теперь со мной, и навсегда моя.

На постели нашей
Воцариться любовь,
Я услышу стон,
Он повториться вновь.

И мы будем всю ночь
Колыхаться в любви.
Сразу сбудутся все
Сокровенные мечты.

Но настанет утро,
При лучах ты уйдёшь.
Но ведь очень скоро
Ты ко мну придёшь.

И мы сможем снова
Это всё повторить.
Только надо любить.
Надо сильно любить.

Надо крепко любить…

Светлые волосы, лик ангельско-нежный,
Обнажённая грудь. А в душе пустота.
И вокруг одна пена, как ковёр белый, снежный,
Укрывает её, чтоб согреть до утра.

Мы тихо летим, летим к небесам,
Вокруг облака и счастье в глазах.
Сердце моё тянет к тебе,
Сливаясь с твоим, и я как во сне.

Я как во сне, прошу, не буди.
Просто я не хочу… Проснуться другим,
Таким же, как все. Хочу вечность с тобой.
Я как во сне…Не буди… Постой….

Жизнь взглядом ищу, а вокруг пустота.
Уставшие ноги бредут в никуда.
Бесшумные тучи по серому небу
Плывут, чтоб разбиться в дальних краях.

Глаза видят серое, а тени красные.
Весь мир вокруг скомканный, как бумажный он.
Порвать этот лист, сжечь его на огне,
Чтоб больше не жить в этой замкнутой тьме.

Трещины в земле питают кровью корни,
А с ветвей течёт красный смерти яд.
Проклятое место, даже самим Богом.
Кто шагнёт сюда, не вернуть назад.

Древу безразличны страхи и угрозы,
Сколько смельчаков сюда шло с топором.
Матери потом проливали слёзы,
Древо же, отнюдь, испивало кровь.

Зачем нужна такая жизнь?
Одна лишь ложь, одно сомненье.
Зачем нам ею дорожить?
Какие могут быть решенья?

Их нет!.. Уйти… Уйти отсюда.
Подальше. Далеко. Туда,
Где правит истина повсюду,
Где жизнь как чистая вода.

Он рвётся, рвётся через горло с криком,
Нет с хрипом… Хрипом злости и отчаянья.
Он уползёт гадюкой ядовитой.
В мёртвой душе твоей останется печалью.

Комок любви, что жил в тебе когда-то,
Он раскрошился мелом по асфальту.
Ты собираешь сладкий запах Ада.
А смерть твоя закручена спиралью.

Одинокий прохожий бредёт под зонтом.
Тёмные окна сереют стеклом.
Тусклое солнце немо блестит.
Спящая ива спокойно стоит.

Мёртвые улицы спят в тишине.
Тёмные тени плывут по земле,
От серых туч, летящих на юг,
Где побелеют… или умрут.

И в тот же миг треском одним
Осыпалось на пол стекло.
И через дырку в разбитом окне
Ветер дунул мне в лицо.

А вместе с ним через окно
Саван влетел неспеша.
И от испуга упал я на пол,
А в черепе блеснули глаза.

Смерть, неспеша, ко мне подошла,
Смотрела в мои глаза.
Увидев в них дикий ужас и страх,
Череп довольно сказал:

«Вижу… Боишься… Такой же как все….
Ужас окутал тебя.
Но кому суждено умирать,
Это решаю не я. »

И при луне, блеснув косовьём,
Вниз полетела коса.
И вся в крови, отрубив голову,
Душу тянула рука.